Максим Еременко: «Я всегда гордился папой, из-за него пошел в хоккей и стал фанатом этого спорта»

Максим Еременко — о «Динамо», знаменитом отце и езде на тракторе

Максим родился в семье известного российского голкипера, двукратного чемпиона мира и обладателя трех Кубков Гагарина Александра Еременко. С выбором профессии и амплуа вопросов не возникло: Еременко-младший сразу полюбил хоккей и вратарское дело. Путь в МХЛ получился у молодого голкипера непростым. Из-за серьезной конкуренции Максим не сразу смог завоевать место в составе, однако в сезоне 2022/2023 стал появляться на льду гораздо чаще. Перед началом чемпионата 2023/2024 он самый старший во вратарской бригаде «Динамо» и готов к новым вызовам.

В интервью официальному сайту МХЛ Максим Еременко рассказал об отцовских советах, конкуренции в МХЛ и подготовке к важному для своей карьеры сезону.

«Каждый маленький мальчик мечтает потренироваться с командой КХЛ»

— Как проходит подготовка к сезону?
— Все хорошо, работаем по графику. В июле я присоединился к молодежке после лагеря развития КХЛ, уже успел сыграть против «Крыльев», мы выиграли 2:1. Несмотря на предсезонные нагрузки ребята показали очень хороший хоккей. Потом мы поехали в Петербург на турнир Маслова. Такие соревнования, в отличие от товарищеских матчей, воспринимаются психологически по-другому, как в сезоне. Возникает больше стрессовых ситуаций, это идет только на пользу.

— Какие впечатления остались от лагеря развития?
— Это был уже мой третий лагерь развития. Впечатлил переезд в академию «Динамо». Это новое современное здание. Лед, раздевалки, условия — все на высшем уровне. Когда там все достроят, будет вообще шикарно.
Была проделана хорошая работа, очень интересно было тренироваться на земле, потому что у первой команды появился новый тренер по физической подготовке. Упражнения, который он давал, я видел впервые. На льду тоже было здорово, считаю, что смог себя показать на игровых тренировках. Был очень рад сыграть на уровне КХЛ, хоть и внутри команды.

— В сезоне 2022/2023 первым номером молодежного «Динамо» был Ростислав Глущенко, теперь вопрос первого и второго номера зависит от вашей работы, ответственность уже другая?
— Конечно, ответственность повышается. Я самый старший во вратарской бригаде, тренерский штаб внимательно следит за мной, ведь в моем портфолио есть определенный опыт. Я должен более зрело выглядеть и показывать молодым ребятам, как нужно вести себя на льду, чтобы игроки 2006–2007 годов брали с меня пример.

— Что помогает справляться с ответственностью и повышенными ожиданиями?
— Кто бы что ни говорил, но это все идет изнутри. Ты можешь прислушаться к советам окружающих, но психологически настраиваешь себя сам. За лето я осознал, что повзрослел, поэтому начал более ответственно относиться ко многим вещам и научился себя успокаивать. Была проделана определенная психологическая работа. Конечно, отец тоже помогает мне и подсказывает. Очень приятно, что он заинтересован в моей игре. Тренер по вратарям Юрий Владимирович Петров также много со мной разговаривает, за что ему большое спасибо.

— Александр Еременко говорил, что, начав играть в МХЛ, вы сильно повзрослели. Сами это ощущали?
— Я был в МХЛ уже в 17 лет. Не играл, но ездил с командой на сборы и тренировался. Тот сезон как раз был чемпионским для «Динамо», но я не попадал в заявку, оставаясь третьим-четвертым вратарем. Уже тогда, присоединяясь к коллективу ребят 2000–2001 годов, понял, что в МХЛ все серьезно и намного профессиональнее, здесь другие требования. Ты смотришь на это и просто перестраиваешься, смотря за старшими осознаешь, что нужно, а что нет. Когда мне начали давать играть в сезоне 2021/2022, сравнивал уровни академии и молодежки и понимал, что в МХЛ совсем другие матчи, скорости, броски, игры проходят гораздо интенсивнее. Это помогло психологически перестроиться.

— Чемпионство «Динамо» в сезоне 2020/2021 сильно замотивировало?
— Конечно, причем не только меня. Все хотели в следующем году снова стать чемпионами. Мотивация приводит к победам. Будь это Кубок Гагарина у первой команды, или Кубок Харламова в МХЛ, всегда будет цель его выиграть.

— В дебютном сезоне вы приняли участие в пяти матчах, но полностью провели лишь два. Хорошо их помните?
— Да, все помню. Моя первая полноценная игра была в Ступино с «Капитаном», мы выиграли 7:2. После первого периода «Динамо» вело 3:2, за оставшиеся два периода я ни разу не пропустил. Второй матч был со «Спартаком» в «Лужниках», тогда мы победили 6:5 в серии бросков. Помню, как волновался, в составе соперника играли возрастные ребята, мы проигрывали 2:5. Большое спасибо ребятам, что за шесть минут они сумели трижды забить и сравнять счет (улыбается). В овертайме где-то три из пяти минут мы играли в меньшинстве, мне было нечего терять, так что я включился и тащил. Потом в серии бросков отразил все семь, кто-то из «Динамо» забил, и мы выиграли. Этот матч был каким-то сумбурным и непонятным.

— Что чувствует вратарь, когда пропускает пять шайб в победном матче?
— Победа — это очень хорошо, но через день она забывается и остаются ошибки. Помню, что три гола были моими, я это понимал и в глубине души знал, что мог сыграть лучше и не допустить такого, ведь пять пропущенных шайб — это правда много. Положительный момент того матча был в том, что я смог переключиться, подтащил в овертайме и буллитах и в конечном счете не разочаровал команду и себя. Если бы мы еще и проиграли, думаю, мне бы больше не дали шанса (улыбается).

— Вскоре после той победы вы расторгли контракт с «Динамо» и уехали в НМХЛ, почему?
— В молодежной сборной России в том сезоне был вратарь Максим Моторыгин, который после чемпионата мира вернулся в «Динамо» из аренды в ЦСК-ВВС. То есть в команде был он, Меньшатов и Глущенко, я был четвертым вратарем. Ко мне тогда подошел тренер по вратарям и сказал, что у меня будет возможность сыграть одну-две игры максимум. Я согласился на свой переход. Клуб дал понять, что он меня полностью не отпускает, отправляя в аренду с целью дальнейшего возвращения. Мне начали искать команду. Сначала я должен был присоединиться к клубу из МХЛ, но что-то не получилось. Уже в последний момент мне позвонил отец и сказал, что есть предложение поехать в «Рязань-ВДВ» в НМХЛ. И тут началось самое интересное (улыбается). Полгода я жил в Рязани один, город, коллектив и команда для меня были новыми. Не буду скрывать, впервые испытал такой стресс. Я был самым младшим в команде, потому что в НМХЛ не принято подписывать 17-летних, поэтому все были в шоке. Сразу поговорил с тренерским штабом, мне сказали: «Если будешь доказывать — будешь играть». Первый месяц осваивался, никуда толком не ходил. Лежал в номере, тренировался и усердно работал, хотя вообще ни разу не сыграл за это время. Потом мы поехали на четырехматчевый выезд где-то за десять игр до начала плей-офф. В команде как раз было четыре вратаря и каждому дали проявить себя. Получилось так, что в этих четырех матчах мы выиграли только один — когда играл я. После этого момента тренерский штаб увидел, что мой молодой возраст ничего не значит, мне начали доверять и давать играть.
В плей-офф я два раза выходил на замену и трижды сыграл в ¼ финала с «Дизелистом», причем в первом домашнем матче против них «Рязань» проигрывала 1:3. Меня поставили, мы сравняли счет и выиграли в овертайме 4:3. Потом уже в полуфинале с петербургским «Динамо» и в финале с рыбинским «Полетом» играл старший вратарь 2001 года. Мне сказали, что я молодчик и надо отдохнуть. За полгода в Рязани я значительно повзрослел в психологическом и бытовом плане, потому что самому отвечать за свой быт в другом городе — это совсем другое по сравнению с жизнью в Москве.

— Обычно самая сложная часть сезона для многих игроков в МХЛ — это дальневосточный выезд. Он тяжело вам дается?
— С каждым годом все больше привыкаешь. Когда выложили календарь на новый сезон, слышал от половины автобуса: «Ой, все! На Дальний Восток в ноябре летим». Понятно, что это не самые приятные перелеты и сложно сконцентрироваться из-за смены часовых поясов. В первый сезон, когда мы полетели на Дальний Восток, мне было очень тяжело. Тогда еще получилось так, что мы поехали на матч сразу с самолета. Те игры мне не достались, но я даже на трибуне уснул минут на 15. Было тяжело просто сидеть, глаза сами закрывались. В сезоне 2022/2023 уже чувствовал себя полегче по прилету психологически был готов. Удалось сыграть с «Амурскими Тиграми», причем я выдал хороший матч. Дальневосточный выезд всегда очень тяжелый и интересный, к этому привыкаешь.

— В чем вы стали лучше по сравнению с дебютным сезоном в МХЛ?
— Меня часто подключали к тренировкам КХЛ и выездам первой команды, даже посчастливилось посидеть в запасе на матче со «Спартаком». Наверное, каждый маленький мальчик мечтает потренироваться с командой КХЛ, побыть с этими игроками в одной раздевалке и на льду. Когда приходишь в первую команду и смотришь на эту атмосферу, то понимаешь, что уже чего-то достиг. Хочу сказать большое спасибо тренерскому штабу КХЛ и МХЛ за то, что они давали мне такие возможности. Пребывание в первой команде — это очень большой опыт. Кто-то уже выиграл три Кубка Гагарина, все в команде хорошо к тебе относятся, поддерживают, это мотивирует.

— Когда Александр Еременко играл в КХЛ, у фанатов была идея, чтобы вас заявили на игру и по ходу матча вы сменили отца в воротах. У вас не возникало подобных мыслей?
— Если честно, мы с папой особенно не задумывались об этом. На тот момент мне было 17-18 лет, думаю, я бы очень сильно волновался. Лучше дебютировать одному.

— В чем вам нужно добавить, чтобы выйти на лед в КХЛ?
— На данный момент я должен доказывать матчами в МХЛ, ведь чтобы подняться в КХЛ, вратарю нужно показывать хорошую и стабильную игру на молодежном уровне. Нужно больше играть, тащить команду за собой и быть лидером.

«В детстве не самые умные ребята говорили, что я в хоккее по блату и играю в „Динамо“ только благодаря папе»

— Отцовская фамилия на вас не давит?
— Она давила в детстве, когда не самые умные ребята говорили, что я в хоккее по блату и играю в «Динамо» только благодаря папе. Конечно, было очень неприятно, но потом привык к этому. Сейчас уже не сталкиваюсь с подобным, так как вокруг зрелые люди, которые все понимают и видят, что я здесь не просто так. Раньше после неудачных матчей очень загонялся о том, что позорю отца, сейчас уже отпустил эти мысли. Научился отделять себя от папы, понимаю, что никак не опозорю его и фамилию. Думаю, он уже рад, что я достиг такого уровня.

— Ваш отец сказал о намерении завершить карьеру в трогательной пресс-конференции в конце сезона 2021/2022. Помните свои эмоции, когда услышали его речь?
— Я всегда гордился отцом, из-за него пошел в хоккей и стал фанатом этого вида спорта. Всегда переживал за папу, с самого детства смотрел каждый его матч, иногда даже пытался его копировать. Хоть сейчас и говорят, что я один в один как папа на льду, но это уже получается само. После той пресс-конференции сам пустил слезу, понимал, что это мой родной отец, который столько посвятил хоккею… невозможно было сдержаться. Он провел блистательную карьеру, дал мне важные советы и многому научил. Очень благодарен папе за то, что, несмотря на регулярные матчи и выезды он все равно уделял время всей семье. Он в порядке (улыбается).

— Тогда Александр сказал: «Я практически 24 часа нахожусь в команде, не уделяю время своим близким и родным». Как вы воспринимали такую занятость?
— Если честно, мы с моим братом Лехой, как хоккеисты с профессиональными карьерами, тоже были заняты играми, выездами и тренировками. Понятно, что хотелось чаще быть с папой, особенно в детстве. Но мы быстро осознали, что он профессионально играет в хоккей. Больше всего внимания хотела младшая сестренка, но мы с братом не давали ей и маме скучать, с нами всегда весело (смеется)!

— Ваш брат нападающий, почему Алексей не продолжил семейную вратарскую традицию?
— Насколько я помню, в детстве он тоже хотел стать вратарем, но папа сказал, что их уже и так много (улыбается). Дети до семи лет катаются на коньках в игровой форме, а потом те, кто хотят попробовать себя в воротах, переодеваются во вратарскую. Как раз на этом этапе папа поговорил с Лешей, сказав, что вратарь — это очень большая ответственность, с которой не каждый справляется, так как ты 50 процентов команды.

— Можете вспомнить матчи, когда по объему работы вы действительно были половиной команды?
— В сезоне 2022/2023 это было примерно в 70% матчей. В игре может быть мало бросков, но бывают опасные моменты, в которых вратарь должен выручать. Если он пропустит, исход игры будет другим. Бывают и такие матчи, в которых соперники редко угрожают воротам, твоя команда не дает им ничего сделать. Тогда вратарь может сказать, что ребята сами все сделали. Если нападающий ошибется — ничего, если защитник — тоже ничего. А если ошибку допустит вратарь — это пропущенный гол, поэтому наше амплуа так важно в хоккее.

— Когда вы в последний раз тренировались вместе с братом?
— Мы тренировались в академии на вратарских тренировках, когда были еще маленькие. Не выходим с ним вместе на лед уже где-то три года, потому что летом у меня был институт. Я, по сути, вышел на лед один раз, когда Илья Каблуков пригласил на игровую тренировку КХЛ. А так занимался весь месяц на земле.

— Следите за успехами друг друга?
— Конечно, мы с ним всегда на связи, смотрим игры и подбадриваем друг друга. Когда мы были в академии, приходил смотреть его матчи. Сейчас тоже иногда езжу, если есть время.

— Сколько времени хоккей занимает у вас?
— В сезоне МХЛ у нас будет 52 игры, много выездов. Ты весь в хоккее, всегда концентрируешься на каждый матч и готовишься. Но не нужно быть фанатиком и перебарщивать. Выходя из ледового дворца, надо переключаться. Если всегда будешь думать о хоккее — ничего хорошего не произойдёт, мне уже много раз об этом говорили. В сезоне ты днем тренируешься, вечером едешь на базу, ночуешь там, на следующий день раскатка и игра. Если матчи идут два дня подряд, то ты снова ночуешь на базе. Даже в выходные у тебя одна тренировка в день. В плей-офф ты вообще забываешь обо всем вокруг, у тебя должно быть запредельное внимание к каждой встрече. Есть люди, которые на время плей-офф переезжают на базу, даже не созваниваются с семьей и ни с кем не списываются. Папа не из таких — он звонил нам, но реже. Все-таки это самые важные матчи сезона, если ты хочешь достичь чего-то глобального, нужно чем-то жертвовать.

— Ваш отец говорил, что у современных игроков есть проблема с преодолением себя. Как закаляли ваш характер?
— Где-то до 15 лет родители меня просто поддерживали. Папа что-то подсказывал, но потом, когда я перешел в юниорку и стал близок к МХЛ, он стал со мной больше контактировать, помогать и объяснять психологические и игровые тонкости. В прошлом году был момент, когда я плохо отыграл матч и папе не понравилось, как я действовал на раскатке. После этого последовал серьезный разговор, он мне сказал: «Макс, если ты сейчас это не поймешь, то просто закончишь». Меня это взбудоражило и в следующей же игре со «Спартаком» я отыграл «на ноль» (смеется). У всех хоккеистов бывают спады. Мы тоже люди, не роботы, это нужно понимать и подбадривать друг друга даже какими-то плохими словами. От этого просыпается характер и спортивная злость, появляется желание доказать всем, что ты можешь.

— Исходя из рассказов, когда ваш папа подключался к вратарским тренировкам, к вам не то, что не было снисхождения, а наоборот — вы получали больше всех.
— Да, вы правы, всегда так (смеется). Но за год (Александр Еременко начал курировать вратарей системы «Динамо» с начала сезона 2022/2023 — прим.) я уже привык к этому. Конечно, в некоторых моментах не понимал, почему «пихают» одному так, а мне совершенно по-другому, хотя мы делаем одинаково (улыбается). Потом понимаешь причину такого пристального внимания и уже адекватно к этому относишься.

— Сам Александр в одном из интервью назвал себя очень строгим отцом. Это так?
— Не могу с этим согласиться, потому что для меня «строгий отец» — это человек, который может просто наорать на ребенка. Папа строгий по факту. Если ты наврал или сделал что-то плохое, он тебе выскажет как есть. Он никогда не перебарщивал. По детству было неприятно, но потом ты взрослеешь и понимаешь, что такая строгость — это нормально. Сейчас уже такого практически нет, так как считаю, что я уже вырос головой. Не поступаю неправильно благодаря отцовскому воспитанию.

— Ваш отец говорил, что он стремится к тому, чтобы во всей системе «Динамо» команды работали по одной методике, вратари переходили из юниорского хоккея в МХЛ и знали, что их ждет. Эта задумка воплотилась в реальность?
— Наши тактики и схемы в МХЛ приблизительно такие же, как в КХЛ. Антон Антонович Корредор с Алексеем Николаевичем Кудашовым вместе обсуждают эти моменты и выстраивают единую систему, по которой играет вся вертикаль «Динамо». Это касается и вратарей, просто когда ты переходишь на уровень выше, ты по-другому осваиваешься и более зрело относишься к каким-то моментам.

— Как часто получаете психологические советы от отца?
— Переход в «Рязань» в моем дебютном сезоне в МХЛ был своеобразным обнулением, мне дали шанс начать всё заново. И хоть папа не видел моих тренировок, он очень сильно верил в меня, это давало большой стимул. Когда я вообще не играл первый месяц, отец говорил мне: «Макс, спокойно, продолжай работать и всё будет». Спустя две недели мне дали шанс, я им воспользовался и начал играть. Мы созваниваемся с ним после каждого моего матча, он начал часто ездить на наши молодёжные игры, часто присутствует на тренировках. Когда приезжаю домой — мы можем поговорить о моих ошибках, или если ему что-то не нравится в технике. Не у каждого есть такой папа с таким опытом.

— У вас есть любимые матчи с участием отца?
— Если честно, считаю, что в каждом матче он показывал высочайший уровень игры и выкладывался на полную, даже если проигрывал. Папа демонстрировал на льду спортивную злость и бился до конца в каждом моменте. Не помню ни одной игры, где он как-то сдавался. Даже если брать его последний матч с ЦСКА, в котором «Динамо» проиграло 3:6. Отец понимал, что он завершает карьеру и команда уступает, но он все равно тащил несмотря на результат на табло.
Думаю, самые знаменитые игры отца — это два чемпионских плей-офф подряд. Серии со СКА, «Трактором» и «Авангардом» тоже значимы для него, там папа знатно феерил. В каждом матче он совершал блестящие сэйвы и тащил, когда надо. В своем последнем сезоне в КХЛ он был вторым вратарем. Папу поставили в плей-офф, и он просто вытащил серию с «Северсталью» в 40 лет! Это уровень!


«Горжусь своим первым номером, ведь под ним играл папа, и я продолжаю его дело»

— Александр рассказывал, что вы буквально с трех лет ползали в щитках. Как у вас появилась любовь к хоккею и вратарскому делу?
— Я мало что помню из детства, но запомнил момент, когда увидел, что мой папа играет в хоккей в воротах, сразу влюбился в этот спорт. Мама с бабушкой мне рассказывали, что, когда мне было около годика, меня брали на матчи и я просто сидел молча, не отводя глаз со льда. Как будто это не игра, а любимый мультик, хотя обычно маленьким детям скучно на хоккее. Возможно, это гены. Рядом с детским садом зимой у нас заливали каток, всегда после садика просился у мамы на лед. Я просто жил хоккеем.

— Было важно взять себе отцовский первый номер?
— Если честно, мне всегда нравился первый номер. Когда папа закончил карьеру, еще больше хотелось взять себе эту цифру. Горжусь этим номером, ведь под ним играл папа, я продолжаю его дело.

— Вы упомянули, что летом были заняты сессией, как обстоят дела с учебой?
— Я учусь в Российском государственном университете физической культуры на тренера. Конечно, тяжело учиться, когда ты не ходишь в университет. Во время сезона стараешься приезжать в свои выходные и хотя бы отмечаться. После окончания сезона я порядка трех месяцев ходил в ВУЗ, в июле все закрыл, сам сдал экзамены и зачеты. Ощутил на себе все прелести учебы (улыбается).

— Как предпочитаете отдыхать от хоккея в свободное время?
— С детства очень люблю рыбалку. Когда был маленький, каждое лето проводил на рыбалке с дедушками. Побыть наедине и половить рыбу — это тоже хорошо. В этом году успел сходить на рыбалку, но всего пару раз из-за учебы. Потому что мне ехать до института 60 километров. Летом на хобби было мало времени, больше учился.

— Расскажите про свой самый крупный улов.
— Честно говоря, я каких-то больших рыб не ловил, обычно это карасики, бычки. Не знаю, говорил ли об этом папа, но он тоже в детстве очень любил рыбалку. Примерно три года назад я в первый раз поймал щуку килограмма два на спиннинг, счастья было море (улыбается).

— Ваш отец является большим фанатом авто, вам тоже передалась эта любовь?
— Да, со временем втянулся в это и мне стало интересно. Уже года три сам мою машину, папа меня всему научил, мне очень нравились некоторые элементы. Не буду скрывать, еще в детстве иногда было неинтересно, но сейчас, когда уже сам водишь автомобиль, понимаешь, что не дай бог что случится. Ты должен знать все о машине. Я не такой фанат, как папа, но у меня есть определенный багаж знаний насчет автомобильной техники.

— Вы уже водите автомобиль?
— Да, сначала на этой машине ездила бабушка, но года два назад папа подарил ей новый автомобиль на день рождения, так мне досталась ее машина. В 18 лет я получил права, так что уже год за рулем.

— После победы в Кубке Гагарина в 2013 году ваш папа купил себе трактор. Он до сих пор служит в хозяйстве?
— Да, конечно. Им тоже умею управлять.

— Помните свои детские впечатления, когда у вас вдруг появился свой трактор?
— Только вы не думайте, что это какой-то «Беларус», который используется на посеве (смеется). У нас, если не ошибаюсь, французский трактор, он на автомате и достаточно миниатюрный. Папа покупал его, потому что мы живем загородом, а зимой выпадает очень много снега. Бывает за ночь может столько навалить, что разгребать лопатами нужно целый день. Снег может идти неделями без остановок, поэтому трактор нам служит в основном зимой для чистки дороги от снега.

— Есть смысл спрашивать про кумиров детства?
— (улыбается) У меня часто спрашивали: «Если не папа, то кто?». Понятно, что моим главным кумиром действительно является отец, даже если не учитывать, что я его сын, ориентироваться только на игру. Сейчас мне очень нравится Игорь Шестеркин. То, как он читает игру, его техника. Из зарубежных вратарей мне еще нравился Хенрик Лундквист.

— Игорь Шестеркин предлагал запретить лакроссы, называя этот элемент неуважением к вратарю. Что скажете?
— Мне ни разу не забивали лакроссы, поэтому не знаю, каково это (смеется). У соперников были попытки, но я прижимался, ставил голову и отражал шайбу. Если честно, никогда не задумывался о том, что лакроссы неуважительны по отношению к вратарям. Что бы я ни сказал, навряд ли их запретят (улыбается).

— С кем из когда-либо живущих людей вы хотели бы познакомиться и что бы спросили?
— С Федором Емельяненко. Этот человек многое преодолел и сам достиг огромных высот. Спросил бы у него: «Как приобрести такую силу волю и идти до конца несмотря ни на что?»

Досье
Еременко Максим Александрович
Родился 13 июня 2004 года в Москве
Карьера
2011-2021 — «Динамо» Москва
2022 — «Рязань-ВДВ» Рязань
С 2012 — «Динамо» Москва